Достопримечательности Вены - Очарование Вены

Обитатели моего дома на Петровке, построенного в 1870 году, почти сплошь иностранцы. Раньше я недоумевал: неужели эти люди, в основном топ-менеджеры представительств крупных западных компаний в России, не могли найти себе в Москве жилье получше, чтобы не сталкиваться практически ежедневно с проблемами гнилых коммуникаций или проседанием асфальта под стоянками своих машин?

Теперь же, посетив ряд старых европейских столиц, я, кажется, понял: они просто захотели жить у нас как у себя дома. И Вена в этом смысле — лучший пример. Подавляющее большинство ее полуторамиллионного населения живет именно в таких домах, возведенных еще до катаклизмов ХХ века. Город, к счастью, не так пострадал от разрушений Второй мировой, как, скажем, Берлин или Варшава. Понятия «жилой дом» и «памятник архитектуры» чаще всего здесь тождественны.

Пресловутые же многоэтажки, конечно, в Вене тоже строятся, но они не доминируют в урбанистическом ландшафте. И живет там в основном народ пришлый, никак не связанный с историческим прошлым Австрии: в основном выходцы из Азии и Африки, заполонившие в последние десятилетия политкорректную демократическую Европу.

В Вене не стоит брать напрокат машину. И не потому, что, как в Париже, здесь днем с огнем не сыщешь стоянки в центре города. Напротив, мест для парковки предостаточно. Просто лучше изучать этот город ногами, неспешно переходя от одного дома к другому, время от времени останавливаясь передохнуть в каком-нибудь ресторанчике.

При таком неторопливом знакомстве вы обречены почти ежеминутно делать маленькие открытия. Прочитав, например, на вывеске у входа в пивную, что она существует с 1609 года, вспоминаешь, что в то же самое время Россия была охвачена Великой смутой, поставившей под сомнение само ее существование как независимого государства. Или, сидя в кафе Central, узнаешь, что за соседним столиком в свое время лакомился тортом «Захер» сам товарищ Троцкий, когда еще именовался более скромно — Львом Бронштейном.

Можно представить себе, как в начале ХVIII века Наполеон из дворца Шенбрунн вершил судьбами европейских народов, а победившие его монархи позже все в том же дворце в перерывах между бесконечными балами определили судьбу самого Наполеона и его империи. Или пофантазировать на тему, что могли подумать два главных антипода минувшего столетия Гитлер и Сталин, если бы они столкнулись нос к носу в парке все того же Шенбрунна в 1913 году, когда первый в последний раз пытался поступить в венскую Художественную академию и наверняка ходил в этот парк рисовать свои акварели, а второй скрывался в Австро-Венгрии и жил в доме буквально в двух шагах от летней резиденции Габсбургов (кстати, на этом доме есть даже памятная доска с барельефом «вождя всех народов» — наверное, единственная в Европе).

Возможно, пробормотав приличествующие ситуации милые извинения, они просто пошли бы каждый своей дорогой, даже не предполагая, в какой ситуации им придется вновь сойтись всего лишь четверть века спустя.

Самая романтическая столица/ Не знаю, как у других, а у меня каждый европейский город связан со своими, совершенно неповторимыми культурно-историческими ассоциациями. Париж, например, — это дорога из сада Тюильри в королевский дворец (Лувр) эпохи блистательного Людовика ХIV. И тут же — Гревская площадь и ужас якобинского террора, предвестника наших российских бед. Лондон — это великолепные парки и Тауэр времен Генриха VIII и Анны Болейн. Вена — это романтика и дух свободы. С одной стороны, это звучит достаточно банально. С другой — нельзя не отдавать себе отчет в том, что культурный взлет Вены пришелся на те времена, когда город был столицей отнюдь не самого демократического даже для своей эпохи государства — Австро-Венгрии, подмявшей под себя чуть ли не треть Европы с десятком разношерстных народов, мечтавших о свободе и самоопределении.

Сегодня о тех временах в Вене нет и в помине никакой ностальгии. Австрия — небольшая страна с 8-миллионным населением. Имперское сознание давно уже не определяет менталитет австрийцев. А вот романтика осталась. И если здесь есть какой-то культ, то это — культ Моцарта. Когда-то гениальный музыкант не мог найти признания современников и умер в забвении. Сегодня же Моцарт — раскрученный бренд. Он смотрит на вас с витрин магазинов, оберток конфет, календарей и дисков, сувенирных тарелок, бюстов и подставок для чашек. Поблизости от дворцов и парков к вам обязательно подойдут милые молодые люди, одетые a la Моцарт, в сюртуках и в париках с буклями, предлагая пойти на один из концертов, которые ежедневно проходят во дворце Шенбрунн или в Курсалоне, где 150 лет назад музицировал еще один музыкальный гений Вены — Иоганн Штраус. И хотя исполнительское мастерство музыкантов на подобных концертах далеко от великих предшественников, сходить все же стоит. Ибо музыка здесь органично вплетена в ткань самого города, порождая у слушателя самые причудливые ассоциации.

А еще Вена — это город Густава Климта. Климт в наши дни — такой же венский бренд, как и Моцарт. Чтобы увидеть Климта, нужно посетить не один музей (в каждом — по две-три работы), но это того стоит. Ибо глаз не замыливается от обилия картин, как происходит, например, в великолепном парижском Музее д’Орсэ, где через несколько часов, проведенных в обществе первоклассных импрессионистов, перестаешь отличать Моне от Тулуз-Лотрека. Вообще, в смысле живописи венские собрания ценны именно штучными экземплярами.

Габсбурги, в отличие от Романовых, судя по всему, не были сильны по части изобразительного искусства. В их коллекции, демонстрирующейся в Художественно-историческом музее, есть все громкие имена (noblesse oblige!). А вот шедевров очень мало. Одна работа Веласкеса, четыре — Брейгеля, один Рафаэль, пара — Дюрера и Лукаса Кранаха Старшего. Остальное можно даже не смотреть. Зато, заглянув в частный Музей Леопольда, неожиданно для себя открываешь другого великого австрийца начала ХХ века — Эгона Шиле, одного из лучших мастеров австрийского модерна.

МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

Романтика в общественном сознании всегда идет рука об руку с мифами. Вена здесь не исключение, даже напротив. Миф о венской кухне, например, жив уже не одно столетие, окутанный романтическим флером знаменитых кафе. Со всей ответственностью заявляю: венский шницель — это миф! То, что продавалось еще в советские времена в московских кулинариях, — настоящая haute cuisine в сравнении с главной кулинарной достопримечательностью Вены, представляющей собой два внушительных (но при этом тонких и сухих) куска пресной свинины или телятины в такой же безвкусной панировке. То же и десерты: чтобы попробовать знаменитые штрудель или захер, сегодня не нужно выезжать из Москвы. У нас все это гораздо вкуснее. Впрочем, это мое личное мнение, а, как известно, de gustibus non disputandum.

Зато забота о человеке на Западе — это вовсе не миф. И Вена в этом смысле держит одно из первых мест в Европе. Показательными являются входы в метро: прямо с тротуаров на каждую станцию, помимо обычных эскалаторов, можно попасть на лифте, что удобно не только инвалидам, но и людям с тяжелыми сумками. Кстати, в метро пускают с собаками (в намордниках и на поводке, разумеется). С ними же можно прийти в ресторан. А еще можно бросать окурки на землю и даже запрещено — в урны, чтобы те не горели.

Все остановки общественного транспорта оборудованы электронными табло с указанием не только маршрутов, но и времени, оставшегося до прихода очередного автобуса-трамвая. И представьте себе — не опаздывают. А если и опаздывают (как случилось со мной во время трехчасового переезда в Грац, когда поезд задержался в пути на целых 5 минут), то перед вами извинятся, и не раз. И ни одному водителю, попавшему в пробку, даже мысль не придет в голову объехать ее по пустой встречной полосе или по полосе движения общественного транспорта.

Побывав в Вене, начинаешь понимать, в чем главное отличие менталитета западного человека и россиянина: у них соблюдение законов (включая правила общественного порядка) — норма жизни, у нас эта самая норма — в обратном. Впрочем, не стоит впадать в фатализм. Когда-то и у них многое было как у нас. Человеческая природа одна — что в Вене, что в Москве. Разная только обязательность исполнения этих самых законов и правил человеческого общежития…

Новые туры